Андрей Исаков. Влияние. Глава 7

Окончание.

Опубликованные главы: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6

Глава 7

Сергей остался у Ани на ночь. Они вместе поужинали, затем, уставшие от событий этого дня, крепко заснули. Когда Сергей проснулся посреди ночи, он посмотрел на Аню, на её шею, небрежно уложенные волосы, и поймал себя на мысли, что завидует сам себе. Конечно, он надеялся, что впереди их ждёт что-то ещё восхитительнее, но первое чувство всегда сильнее. Как первое прослушивание любимой песни, после которого ты начал её обожать.

Он встал по будильнику, который сегодня даже не вызвал привычной ненависти – казалось, в такое утро ничто не способно вызвать её. Аня хотела ещё поваляться в кровати, предоставив Сергею самостоятельно осваивать её кухню, но кошка не позволила ей долго лежать, громко мяукая и требуя еды. Аня поплелась на кухню за кормом, а потом решила, что уже слишком проснулась для того, чтобы возвращаться в постель.

За завтраком Сергей сказал:

– У меня в голове появилась неожиданная мысль. Как ты думаешь, поэты, писатели, авторы текстов песен – они обманывают нас?

– В каком смысле?

– Неужели они реально чувствуют всё так, как описывают? Все эти вычурные сравнения, эпитеты, прочие нагромождения художественности, скорее всего, не приходят моментально им в голову, а тщательно обдумываются и подбираются. Мы думаем, что они видят в мире что-то, чего не видим мы, но они это «что-то» лишь придумывают, чтобы создать такое впечатление.

– Ты немного запутанно это сказал, но я поняла, что ты имеешь в виду, – Аня с чересчур умным видом пила чай.

– И то, что мы причисляем к наиболее красивым произведениям, может оказаться лишь тщательно продуманным продуктом скучного мышления, поиска наиболее удачных выражений.

– Ты не считаешь это творчеством?

– Считаю, но это не то творчество, которое ты ожидаешь от поэтов.

– Может, ты ошибаешься, и по-настоящему красивая поэзия является чистым вдохновением, а бездарные подделки – тем, что ты описал.

Сергей задумался.

– Мне кажется, я прав процентов на 75.

– Кстати, а ты сам когда-нибудь писал стихи?

– Знаешь, бывало. Сейчас, подожди немного, – Сергей принялся рыться в телефоне, по-видимому, пытаясь что-то отыскать. – Вот, слушай:

Апатия – это зависимость

Тебя от твоей беспробудности,
От скуки и мирного савана,
А, впрочем, ещё и от глупости.

Воспоминания – это убийственность
Стремлений недосягаемых,
Когда, возжелав невозможного,
Оставляешь ты душу израненной.

Все мечтания – это иллюзии,
(Ты же знаешь, что не получится)
Всевозможные виды мучений,
Что навеки затем улетучатся.

Разговоры - лишь трата времени,
Пьянство - желание лучшей трезвости,
От ничего ничего не изменится,
Когда разум – сплошные мерзости.

Он прочитал это с экрана телефона, пытаясь голосом придать какую-то выразительность, но тут она звучала излишне. На Аню, похоже, стих произвёл впечатление:

– Вау, как депрессивно-то, давно написал?

– Незадолго до аварии.

– Мне действительно понравилось, это звучало как-то… искренне. Ну, и чего тут было больше – вдохновения или поисков?

– Примерно поровну. Ладно, я уже потороплюсь, на учёбу пора бы идти, – ответил Сергей и, допив чай, пошёл одеваться.

Когда он уже уходил, Аня сказала:

– Я люблю тебя.

– И я, возможно, с нашей первой встречи.

Сергей поцеловал её и вышел. На улице было дождливо и холодно, а он думал о том, как бы обрисовать всё родителям. Конечно, они и так поймут, но не хотелось выглядеть в их глазах каким-то ветреным типом.

Кроме того, днём ему написала Аня и предложила переехать к ней, для чего ему бы точно надо было объяснить эту ситуацию. Что ж, он попробует.

Вечером за ужином Сергей завёл разговор:

– Мам, пап, мне надо сказать – мы с Настей расстались.

Мать ахнула, а отец удивлённо на него посмотрел.

– И что же у вас произошло? – спросил он.

– На самом деле, ничего особенного. Просто я никогда особо её не любил и решил, что пора прекратить изображать благополучные отношения.

– Но, сынок, ей же так больно, наверное, – забеспокоилась мать.

– Я пытался уладить всё как можно более мирно, честно. В любом случае, я хочу сказать ещё одну вещь. Я познакомился с другой девушкой, и, в общем, сейчас у нас с ней всё выглядит многообещающе. Она живёт одна в квартире и предложила мне переехать к ней. Так что…

Родители явно не были готовы за этот вечер выслушать столько новой информации о переменах в личной жизни Сергея. Тем не менее, они не особо пытались отговорить его от переезда, понимая, что в его возрасте такие решения уже принимаются самостоятельно. Поэтому после ужина он пошёл собирать вещи. Все нужные для учёбы документы с компьютера он скинул на флэшку, захватил с собой немного белья, весенне-летней одежды, запихнув всё это в довольно небольшую сумку. «Что ж, в случае чего я всегда могу заехать домой за чем-то нужным». Логическое мышление подсказывало, что в период интенсивной учебной нагрузки, каким являлась вторая половина мая, лучше посвятить себя занятиям в одиночестве, но, чёрт возьми, теперь он не представлял без Ани ни дня.

Он попрощался с родителями, обещав навестить их в выходные, и, счастливый, поехал к Ане. Внезапно, добравшись у её двери, Сергей обнаружил, что ему никто не открывает. «Чёрт, я же забыл, она, наверное, на работе», – подумал он, с досады чуть не хлопнув себя по лбу. Он позвонил Ане и подтвердил свою догадку.

– А во сколько ты вернёшься?

– Сегодня уже около полуночи.

– М-да уж…

– Прости, Серёжа, я не могу сейчас сорваться и вернуться домой, работы по горло.

– Ничего, я что-нибудь придумаю.

Торчать под дверью с сумкой до ночи явно не входило в его планы. Сергей спустился во двор и сел на скамейку, ещё сохранившую капли утреннего дождя. Поёжившись недолго от холода, он решил, что не собирается провести весь вечер на улице, и потому позвонил Артёму. Тот сначала посмеялся над его спешкой и недальновидностью, а затем предложил заехать за Сергеем на машине, съездить с ним в гипермаркет и просто бесцельно покататься по городу. Сергей хоть и не очень любил автомобильные поездки, согласился – по крайней мере, в машине погода была лучше. А предложение «бесцельно покататься» звучало очень заманчиво.

Он успел окончательно замёрзнуть в своей не самой тёплой куртке в ожидании Артёма. Когда Сергей сел в машину, от тепла почти сразу потянуло в сон. По радио играло что-то из семидесятых, Артём рассказывал историю о своих знакомых, в итоге Сергей успел действительно уснуть минут на десять, пока они ехали до магазина. Артём даже думал не будить друга и сходить за покупками в одиночку, но Сергей проснулся от прекратившегося звука мотора.

На самом деле они оба терпеть не могли такие огромные магазины продуктов, что определённо играло им на руку в плане экономии времени – они быстро прошли по рядам, набрав необходимые товары и не засматриваясь на что-то лишнее. Кроме еды для дома, Артём купил им немного перекусить в машине.

Они выехали с парковки и направились по странному маршруту, состоящему из проспектов, бульваров, улиц, практически наугад поворачивая в том или ином направлении. Сон у Сергея пропал, и они разговорились:

– Ты читал «Хорошо быть тихоней»? – спросил он.

– Нет, но фильм смотрел. Мне довольно понравился.

– Эта книга меня жутко трогает, я в ней вижу что-то заманчивое и трагичное. Трагичное лишь потому, что это книга, а не мой личный опыт. Я бы хотел в своё время пережить что-то подобное.

– Или сейчас?

– Или сейчас. Но сейчас это было бы уже не то. Там описывается куда более чистый взгляд на вещи.

Они остановились на светофоре, Артём оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Сергея.

– Ты думаешь, что теперь мы уже были бы чересчур старые и зачерствевшие для такого? – усмехнулся Артём.

– Не знаю. Я чувствую себя то подростком, то скучным дедом. Знаешь, там есть что-то про ощущение бесконечности. Мне кажется, по законам этой книги я должен был бы испытывать сейчас именно это, но нет, всё как обычно.

– Такие ощущения приходят независимо от твоего желания, – сказал Артём и нажал на педаль газа.

– Может, ты прав, а может, и нет. Иногда мы сами себя настраиваем на определённые чувства.

Артём не знал, что ответить, и они поехали молча. Сергей смотрел на освещённые окна проплывающих мимо домов, думая о жизни людей внутри. Кто они? Какие у них проблемы, какие радости? И есть ли ему до всего этого дело?

– Если бы я был Иисусом, я бы не возвращался, – сказал он тут.

– Прости, что?

– Так поётся в одной песне. Не знаю, мне эта строчка на ум пришла.

– Странные ты песни иногда слушаешь.

– Случается, случается… Кстати, Аня действительно отличная девушка.

Артём сделал чудное выражение лица, пытаясь выразить недоумение от смены темы разговора.

– Постарайся внушить Насте, что наш разрыв всё же был хорошей идеей. Это будет сложно, но если бы мы продолжали встречаться, было бы только хуже.

– Я попробую, но я понимаю её злость на тебя.

– Пожалуй, она справедлива. Кстати, уже одиннадцать часов, можешь потихоньку поворачивать в сторону Ани.

– На дорогах пусто, у нас куча времени. Слушай, так ты окончательно оправился от аварии? В смысле, никаких больше мрачных мыслей и прочего дерьма?

– Не больше и не меньше, чем до неё, – рассмеялся Сергей. – По правде говоря, я всегда был эдаким депрессивным типом. Просто на некоторое время всё стало ещё хуже. Это всё к вопросу о влиянии других людей и событий на человека. Окружающий мир может в корне поменять тебя за очень короткий срок, а потом вернуть в привычное состояние. С другой стороны, привычного состояния не бывает, потому что люди постоянно меняются. Сейчас мы с тобой вовсе не те же самые личности, что познакомились на первом курсе, согласись же.

– Наверное, ты прав. А вообще, тебя снова потянуло на какие-то разговоры ни о чём.

– Или обо всём сразу. Мне просто иногда хочется кому-то высказать свои мысли. Тебе, или Ане, или кому-нибудь ещё.

– Попробуй тогда написать книгу.

– Подумаю над твоей идеей на досуге. Но сейчас явно не до того. Кстати по учёбе я довольно в жопе, по-моему, не смогу успеть всё сдать в этом семестре.

– Ну и ладно, у меня всё время так было на первых двух курсах. Это не смертельно, хоть и немного неприятно. Особенно то, что лишат стипендии.

– Она и так небольшая, но обидно, да.

Они проговорили ещё по пути до дома Ани, вернувшись туда почти в полночь. Сергей поблагодарил друга за компанию, и тот уехал к себе. Позвонив Ане, Сергей узнал, что она едет в метро, поэтому он решил встретить её в вестибюле. Он встал у выхода из метро, сканируя глазами лица поднимающихся по эскалатору людей, пока не увидел Аню. Она выглядела немного лучше, чем обычные люди после рабочей смены. Он нежно обнял и поцеловал её, и они неторопливо пошли домой. По пути он рассказал ей о своей поездке с Артёмом, а Аня поделилась впечатлениями о рабочем дне.

Дома у них опять сначала был секс, а лишь потом ужин. Сергею на следующее утро не надо было рано вставать, поэтому после еды он потратил некоторое время на раскладку своих вещей. Кровать у Ани была двуспальной, и им вдвоём на ней было совершенно не тесно. Пока она мылась в душе, он разделся и лежал в полудремоте. Потом Аня вошла в спальню, а он, голый, вызывающе на неё посмотрел и сам же рассмеялся от этой сцены. Она поцеловала его, немного намочив волосами подушку, а затем уже сам Сергей пошёл в ванную. Стоя перед зеркалом, он думал о том, что два дня назад он и представить себе не мог всего, что получится. Что ж, всё это забавно и чертовски круто.

– Везёт тебе, что у тебя есть собственная квартира, – сказал Сергей, выйдя из ванной, и лишь затем вспомнил о смерти отца Ани. – Ох, прости…

Она грустно посмотрела на него.

– Я чувствую себя виноватой – знаешь, за что? После смерти отца, спустя некоторое время я поймала себя на мысли, что мне стало легче житься. Он слишком сильно меня опекал, а тут вдруг появилась свобода, да и эта квартира, ты прав. Скажи, может быть, я просто бессердечное чудовище? Я любила его при жизни, но во многом мне действительно теперь лучше живётся

На глазах Ани выступили слёзы, Сергей впервые видел, как она плачет. Он сел рядом с ней, обняв её.

– Успокойся, это нормально. Ты любила его, но теперь надо жить дальше, с тем, что у тебя есть. В чём-то стало проще, в чём-то сложнее – это всего лишь перемены. Во многих трагедиях можно найти светлые стороны. Ты не обязана пребывать в вечной скорби и тоске.

Она лежала у него на груди, уже почти не плача, и думала о том, что стоит любить Сергея хотя бы за этот момент, за ощущение примирения с собой, что он ей дал. Спустя несколько минут они оба крепко заснули.

Их дни теперь проходили в спокойствии. Для Сергея закончилась зачётная неделя, впереди была летняя сессия. Хоть он и не смог сдать пару зачётов, его это не сильно волновало, в мыслях царило какое-то безразличие к делам в университете. С Настей они не общались, что, впрочем, не причиняло ему особого дискомфорта. Иногда он заезжал на ужин к родителям, которые, к счастью, не задавали ему слишком много вопросов. Сергей думал, что лет с десяти ему ещё никогда не жилось так хорошо и беззаботно, как сейчас. На самом деле, после сессии нужно было бы найти место прохождения практики, а потом и работу, но сейчас он об этом не думал.

Периодически они с Аней гуляли по городу, днём или ночью, трезвые или не совсем. В таких прогулках они разговаривали обо всём – о жизни, смерти, науке, религии, искусстве и бытовых вещах.

– Как бы ты хотел умереть? – однажды спросила Аня.

– Когда я думал об этом раньше, мне в голову приходили смертельно больные люди. Врачи говорят тебе, что осталось жить несколько месяцев, а потом ты творишь то, на что не отваживался всю жизнь. Например, летишь в Америку, там угоняешь какой-нибудь старый автомобиль, мчишься на нём через весь континент, через бары и мотели. А потом грабишь банк, тебя хотят арестовать, угрожают, а ты в ответ копам: «Эй, да у меня рак, мне пофиг на вас, всё равно через недельку умру», – Сергей рассмеялся. – Чёрт, как-то это всё звучит по-детски. А ты что думаешь?

– Я знаю, как не хотела бы умереть – в авиакатастрофе. Нет, там случаются и мгновенные аварии, но ведь представь: самолёт уже падает, а ты знаешь, что не сможешь выжить. Это ужасно, я не представляю, каково это чувствовать. Мысленно прощаться со всем миром.

– Когда я лежал в автобусе, истекая кровью, в моей голове было что-то вроде «вот чёрт, похоже, я не выберусь». Мне повезло, что я не так долго был в сознании, чтобы дойти до мыслей о прощании с миром.

– Почему мы так часто затрагиваем тему смерти?

– Потому что в таких разговорах нет ничего ужасного, как думают многие. Они просто притворяются, что смерть никогда их не коснётся. Конечно, в душе мы все на это надеемся, но это самая несбыточная и глупая надежда в мире.

На самом деле, подавляющее большинство их разговоров были куда менее мрачными. Сергей устал от своего депрессивного весеннего настроя, и больше за него не цеплялся, предпочитая говорить о музыке, путешествиях и чём-то подобном. Он не хотел думать о каком-то смысле жизни, о будущем или поисках верного пути для себя, он просто наслаждался счастливым отрезком времени, что ему выпал.

Как-то вечером в начале июня они с Аней возвращались домой из кинотеатра. В переходе между станциями метро их внимание ненадолго привлёк парень лет шестнадцати на вид, стоящий с табличкой «Украли все деньги, подайте на еду». На самом деле, он не производил впечатление несчастного человека, более того, он даже почти улыбался. Короткие светлые волосы были аккуратно уложены, да и одет он был вполне неплохо. В коробке у его ног лежало немного денег. Сергей и Аня прошли мимо, бросив на него мимолётный взгляд и пошли дальше. Вдруг в конце перехода Аня сказала:

– Стой. Пошли к тому парню, спросим, что с ним случилось.

– Ты хочешь?

– А ты разве против?

Они развернулись и направились обратно. Взгляд паренька удивлённо обратился на них, ожидая чего-то.

– Привет, что произошло? – обратился к нему Сергей.

– Да вот, меня ограбили. Приехал в одиночку сюда на концерт, теперь нет ни денег, ни карты с собой. Я позвонил родителям, но они смогут приехать за мной лишь послезавтра утром, автобусы редко ходят. На эту ночь у меня ещё есть кровать в хостеле, но вот есть нечего, дурацкая ситуация вышла, – в его голосе чувствовалась некая застенчивость, такая, что обычно ощущается милой.

– Слушай, пошли с нами! Зайдём сейчас в кафе, посидим втроём, мы угощаем, – предложила Аня. – Да и вообще, если хочешь, можешь пожить у нас эти два дня. Кстати, меня зовут Аня, а это Серёжа.

Сергей удивлённо уставился на неё после таких слов. Она в ответ изобразила лицом слова «что тут такого?».

– Витя, приятно с вами познакомиться, – сказал мальчик.

– Сколько же тебе лет?

– Недавно исполнилось семнадцать.

У Сергея было мнение: каким человек становится к 16–17 годам, таким он и останется в течение последующей жизни. Витя произвёл на него достаточно хорошее впечатление за эти полминуты разговора. По мнению Сергея (и Аня в этом с ним соглашалась), большую часть характера человека можно понять за очень короткое время, по манере речи, по его движениям, взгляду. И всё же, такая незамедлительная доброта со стороны Ани его озадачила. Наверное, их взгляды в альтруизме немного разнились.

Они втроём отправились куда-нибудь поесть. Витя неуверенно держался на полшага позади, всем своим видом давая понять, что он всё ещё искал в предложении Ани какой-то подвох. По правде говоря, спокойствия ему придавала лишь мысль о том, что его новые знакомые были лишь ненамного старше его самого – аналогичную ситуацию со взрослыми людьми он встретил бы куда с большей опаской.

– Кстати, а на чей концерт ты приезжал? – спросил Витю Сергей.

– Billy Talent. Знаешь таких?

– О, конечно, хоть и не особо много слушаю. Понравилось?

– Да, очень круто было. Тем более, это был мой первый концерт в жизни. Паршиво только, что была давка и духота – неужели так сложно обеспечить нормальную вентиляцию?

– Да, такое часто на концертах, даже на свежем воздухе, – включилась в разговор Аня. – О, смотри, тут столовая есть, пошли зайдём, хочешь?

– Да, конечно, с радостью.

Витя набрал себе куда больше еды, чем Сергей и Аня – те ограничились лишь парой булочек. Они уселись за стол в углу зала. Сергей наблюдал за их с Аней внезапным подопечным и думал о том, что в этот момент он первый раз в жизни может испытывать хоть какой-то намёк на отеческие чувства по отношению к другому человеку. Это всё было приятно и немного волнующе. И в то же время он чуть не рассмеялся, представив, как глупо и забавно вся ситуация и его чувства в ней выглядят со стороны. Под столом он взял руку Ани и почувствовал ответную реакцию. Почему-то ему показалось, что Аня сейчас думает примерно о том же, о чём и он. Сергей взглянул на Витю. Тот ел с аппетитом, но немного неуверенно, будто побаиваясь, что Сергей и Аня сейчас убегут, оставив его расплачиваться деньгами, которых нет. Сергей положил ему руку на плечо и сказал:

– Не бойся нас, мы не обидим, правда, – он улыбнулся. – А по поводу той идеи пожить у нас – давай, мы действительно будем рады. В каком-то смысле, когда живёшь вдвоём, как мы с Аней, часто хочется разнообразия, новых лиц вокруг.

– Спасибо за предложение, вы вообще очень добры ко мне, но…

– Но что? Тебе же всё равно ночевать негде, не сегодня, так завтра. Да и я не хочу, чтобы ты ещё два дня стоял в метро, выпрашивая деньги, – Аня произнесла это практически требовательным голосом, отчего Витя чуть не вздрогнул. Он чувствовал, что эти люди не желают ему ничего плохого, да и в конце концов Аня же была права – других приличных вариантов на эти два дня у него и не было.

– Ладно, так и быть, спасибо вам, – он улыбнулся. В его улыбке сквозило обаяние юности и не было ни следа той механической выверенности, что с возрастом приходит к большинству людей. – Поживу у вас, может, помогу с чем-нибудь по дому. Только мне тогда надо будет позвонить родителям и сказать обо всём.

– Да, конечно, понимаем. Не надо заставлять их волноваться и паниковать. Хотя, честно тебе скажу, не думаю, что они одобрят нашу идею, – засмеялась Аня.

После такого ужина они втроём отправились домой. По пути Сергей предложил зайти в магазин и купить бутылку виски, остальные не возражали. Витя позвонил матери и рассказал про своих новых приятелей, умолчав о том, что собирается жить два дня с ними. По его словам, в хостеле согласились приютить его ещё на одну ночь, поэтому Сергей и Аня якобы лишь кормили его.

– Ты сейчас заканчиваешь школу? – спросил Витю Сергей, пока Аня наливала всем троим виски.

– Да, я в одиннадцатом классе.

– И куда же пойдёшь дальше?

– Как бы это странно ни звучало, но я хотел бы выучиться на психиатра.

– Что ж, это звучит странно ровно настолько, чтобы быть отличным стремлением. А вообще, я так завидую тебе… – задумчиво произнёс Сергей в ответ.

– В чём?

– В твоём возрасте всё ещё впереди. Понимаешь, люди часто говорят, что в жизни в любой момент можно найти себя, поменять всё, начать с нуля. Но загвоздка в том, что с каждым годом это всё сложнее и сложнее осуществить. Так вот, ты можешь поменять свою жизнь куда больше, чем я, а я – куда больше, чем двадцатипятилетний человек, и так далее. Выпьем же за молодость – пожалуй, лучшее, что есть в этом мире!

Они чокнулись и залпом осушили стаканы. Виски ощущался действительно крепким, обжигал горло.

– Серёжа, ты как всегда. Опять начал свои заумные разговоры о жизни, от тяги к которым еле-еле избавился в последнее время, – Аня легонько ткнула его в плечо.

– Знаешь, ты права. В жопу эти разговоры! Наслаждайся жизнью, парень, наслаждайся этим моментом!

И они действительно наслаждались этим вечером. Включили музыку, не волнуясь о мнении соседей, танцевали, в перерывах между песнями наливали себе ещё виски. Их тосты становились всё страннее и страннее, а когда напиток кончился, они просто завалились на диван, переводя взгляды друг с друга на стены и потолок, периодически смеясь и чуть ли не крича друг другу фразы, казавшиеся в эти минуты очень правдивыми. Затем Аня где-то нашла остатки какого-то ликёра с травяным ароматом, но они так и не смогли сойтись во мнениях, отвратительный ли он на вкус или вполне терпимый. Тем не менее, это не помешало прикончить и эту бутылку. Музыка смолкла, и они лежали в тишине и темноте, болтая о какой-то чуши. Затем Аня встала, пошла в другую комнату и вернулась оттуда с двумя баллончиками краски.

– Это краска? Откуда она у тебя и зачем? – удивился Сергей.

– На даче тёте помогала с покраской забора. А теперь, слушайте меня – мне чертовски надоели эти унылые обои. Берите краску, и давайте рисовать что-нибудь интересное!

– Да ты же пожалеешь завтра утром, – расхохотался Витя.

– Не, я хочу оставить память об этом вечере. Творите, изображайте какую-нибудь фигню или рисуйте красиво, если можете. Серёжа, ты ж архитектор будущий!

– Да я тебе только геометрические фигуры и дом в перспективе могу нарисовать разве что.

– Ну вот и отлично! Вперёд, пока мы ещё достаточно пьяные, чтобы это казалось хорошей идеей.

Вскоре Сергей и Витя, включив свет, принялись создавать новый дизайнерский интерьер в квартире. Аня в спешке унесла кошку в другую комнату, переживая за её здоровье из-за резкого запаха краски. Витя в паре мест оставил свою подпись, затем пытался нарисовать что-то вроде морского пейзажа, а Сергей действительно ушёл в изображение объёмных фигур, но потом принялся писать строчки из текстов любимых песен, пока место на стене не закончилось.

В гостиной после всего этого воцарился полный бардак. Аня предложила лечь спать на кровати в спальне, надеясь уместиться на ней втроём. Предложение было принято, хоть и пришлось знатно потесниться. Все трое сразу же уснули, уставшие от буйства эмоций и веселья последних часов. Посреди ночи Сергей проснулся от какого-то полузабытого неприятного сна. Витя безмятежно спал рядом, слегка обняв его руками. Эта картина вызвала у Сергея чувство сродни умилению. Он уснул снова минуту спустя, с лёгкой улыбкой на губах.

Поутру всех троих донимала головная боль. Вид гостиной поверг их в лёгкий шок ярко-красными и синими рисунками на обоях. Как ни странно, Ане, похоже, действительно всё ещё нравилась её идея, и она сказала, что теперь эта комната станет выглядеть куда интереснее. Бедная голодная кошка скреблась за дверью кухни, выпрашивая еду. Проблема была в том, что Вите до полудня было необходимо заехать в хостел и забрать свои вещи. Кое-как выйдя на улицу, они обнаружили, что им нужно быть там уже менее, чем через час, из-за чего изрядно перенервничали и измучились от быстрой ходьбы, чуть ли не переходящей на бег. К счастью, они успели и затем направились обратно в квартиру Ани приходить в себя.

Часов в пять вечера Сергей предложил пойти погулять. Они нашли скамейку на берегу небольшого пруда и сидели там, смотря на заросли камышей и проплывающих уток.

– В такие дни ты чувствуешь, что в этом всём и есть смысл жизни. То есть, по сути говоря, его-то ни в чём и нет, но ради такого стоит жить, не правда ли? – произнёс Сергей.

– Ради бутылки виски на троих и рисунков на стенах? – Аня скептически на него посмотрела.

– Особенно ради рисунков на стенах.

Витя рассмеялся – по-доброму, открыто, как он уже неоднократно смеялся прошлым вечером.

– Вы, ребята, лучшее, что со мной случалось. Честно.

– Приезжай как-нибудь к нам в гости потом.

– Конечно, осенью загляну, может быть.

Резкий порыв ветра пригнул камыши к воде. В лицо полетела пыль, поэтому пришлось закрыть глаза.

– Сегодня вечером, полагаю, пить уже не будем? – спросила Аня.

– Да уж, завтра нам рано вставать, как я понимаю. Не хотелось бы быть в таком же состоянии, как сегодня утром.

Аня захотела сделать фото на память, в итоге это привело к тому, что Сергей сходил домой за своей зеркалкой и устроил им целую фотосессию.

– А ты ещё говорил, что людей не особо снимать любишь, – Аня засмеялась.

– Оно и видно, – вторил ей Витя.

Сергей в ответ улыбнулся. Он вообще в последнее время не узнавал себя – казалось, на него напало какое-то абсолютно несвойственное ему безоблачное настроение. А теперь знакомство с Витей будто позволило ему взглянуть на самого себя три года назад. Конечно, и в том возрасте он вовсе не был так жизнерадостен, как этот парень, который не унывал, даже стоя в переходе без денег на еду. Сергей поймал себя на мысли, что хотел бы быть им.

Тут неожиданно раздался телефонный звонок. Это был Артём.

– Привет, чего звонишь? – спросил Сергей

– Как бы тебе сказать… Тут такое дело, в общем, мне кажется, что Настя хочет со мной встречаться.

– Ну что ж, счастья вам, и всё такое. Теперь-то мне уже без разницы.

– Тебе не кажется, что это слишком внезапно? Вы же только недавно расстались, да и со мной она до этого не шибко ладила.

Сергею казалось, что всё это относилось к чему-то очень давнему, а то и вовсе произошедшему во сне. Слишком много за последнее время изменилось в его жизни.

– Если ты думаешь, что она пытается таким образом заставить меня ревновать, то ты, возможно, прав. Не знаю, либо спроси у неё это напрямую, либо дай понять, что со мной ей уже ничего не светит. Пойми, мне жалко Настю, я понимаю её чувства, но поделать ничего не могу.

– Ладно, посмотрим, к чему это ведёт. Ты там как?

– Просто отлично. Серьёзно, я не помню, когда последний раз чувствовал себя так хорошо. Может, лет в пятнадцать.

– Рад за тебя, дружище. Кстати, ты там об экзамене ещё не думал? А то он через два дня.

Внутри Сергея всё упало бы, будь он в аналогичной ситуации полгода назад. Но теперь он лишь с равнодушием мысленно отметил, что совершенно забыл о чёртовом экзамене.

– Из головы совершенно вылетело, надо готовиться, наверное. Ладно, удачи тебе, я тут немного занят, увидимся!

– И тебе, пока, – Артём повесил трубку.

Сергей вкратце поведал содержание разговора Ане и Вите. На самом деле, отношения с Настей его сейчас не волновали настолько, что он даже и не хотел их обсуждать, поэтому вскоре перевёл разговор на другую тему.

– Ты уже жаждешь поступить в вуз? Или предпочёл бы остаться в школе? – спросил он Витю.

– К чёрту школу. Там слишком много идиотов.

– Как и везде, уж поверь. Хотя у меня со временем среди знакомых их число сильно поубавилось. Не то, чтобы с возрастом многие люди умнели, просто в твоём случае окончание школы – отличный способ поменять круг общения. Но всё же советую тебе не торопить события и не ожидать, что в вузе всё резко станет намного лучше, а то завышенные ожидания обычно играют с нами злую шутку.

– Я учту твои советы.

– На самом деле, относись к советам скептически. Те, кто их даёт, часто полагают, что они уже познали жизнь, хотя по-настоящему это ни у кого не выходит.

Витя и Аня улыбнулись.

– Разве в совете относиться к советам скептически нет парадокса? – спросила Аня.

– Пожалуй, но кого из нас это волнует?

Вокруг них стало ходить всё больше людей. Они возвращались с работы, выгуливали своих собак, детей, слоняясь по тропинкам и пытаясь надышаться воздухом. Обычно на это уходило не более получаса. Аня предложила тоже пойти куда-то погулять, в итоге они втроём просто ходили по окрестным улицам до наступления сумерек. Потом они потихоньку поплелись домой, уже изрядно проголодавшиеся, поужинали и легли спать.

Наутро они не стали провожать Витю прямиком к родителям, подумав, что так можно будет избежать долгих и бесполезных разговоров. Они попрощались с ним у вестибюля метро. Аня обняла его на прощание, а Сергей пожал руку и сказал:

– Ну, надеюсь, увидимся когда-нибудь.

Наверное, это звучало не слишком обнадёживающе, но зато было именно тем, что он хотел сказать. Витя в ответ ещё раз поблагодарил их и ушёл.

– Мы ведь немного влюбились в него, не правда ли? – спросила Аня по пути домой.

Сергей в ответ улыбнулся.

***

В конце июня они, собрав накопленные деньги, на четыре дня улетели в Венецию. Сергей уже был там три года назад с родителями, но теперь ему захотелось показать этот город Ане, да и полюбоваться ещё раз самому. Они с трудом нашли недорогой отель в стороне от центра города. В первый день погода стояла пасмурная, нежаркая, идеальная для прогулок. Они дошли до площади Сан-Марко, забитой туристами со всего мира, а затем проследовали дальше по набережной.

– Когда я приехал сюда в первый раз, я был так же впечатлён, как и ты, – говорил Сергей Ане. – Мы тогда были здесь всего один день, и этого, конечно, не хватило.

– А сейчас каково твоё мнение?

– О, я влюблён в этот город. Настолько уникальное место, с этими петляющими улицами и каналами, без автомобилей. И эти старинные здания, непередаваемая атмосфера.

– Меня только раздражают эти гигантские толпы туристов. Особенно на главной площади от них никакого спасения.

Сергей вздохнул.

– Да, ты права. Может, попробуем тогда гулять вечером и утром, когда меньше народу? Так будет даже романтичнее, – сказал он, затем обнял и поцеловал Аню.

Они остановились на маленьком мостике и смотрели на наклонную колокольню какой-то церкви. С залива дул достаточно сильный ветер, лодки у причала качались на волнах.

– Мне не верится, что мы ходим здесь и видим то же, что видели люди прошлых столетий. Все, кто жил здесь, кто посещал этот город, купцы, путешественники, правители, – заворожённо произнесла Аня.

– В этом и прелесть Венеции. Пошли пройдёмся вглубь города, поищем какое-нибудь уютное кафе, сбежим от этих туристов.

Они блуждали в лабиринте узких переулков, улиц и тупиков, добравшись в итоге до другой стороны города, откуда виднелось знаменитое кладбище Сан-Микеле на отдельном острове.

– Отсюда оно больше похоже на крепость, – заметила Аня.

– Да уж, очень необычно смотрится. Поразительно, сколько трудов и денег люди тратят на благоустройство мест своего упокоения, хотя даже с точки зрения религии это нисколько не оправдано.

– Зато оправдано с точки зрения эстетики. Стремление к прекрасному может оправдать всё.

Они поели в кафе неподалёку. В отличие от ресторанов в центре города, тут было почти безлюдно, а цены куда ниже. После такого позднего обеда они отправились обратно в отель. Их номер был совсем небольшим, мебель была представлена только кроватью, парой тумбочек и туалетным столиком. Сергея обрадовал факт отсутствия телевизора – он считал, что это убило бы весь дух комнаты. Из окна открывался вид на канал и соседний дом, находящийся всего лишь в нескольких метрах.

– Такая плотная застройка не располагает к чувству уюта и уединённости, – пожаловалась Аня.

– Ну смотри, мы сейчас закроем занавески, – Сергей подошёл к окну, задёрнул шторы, и комната погрузилась в полумрак, – и мы снова лишь наедине друг с другом.

Он начал целовать Аню, постепенно укладывая её на кровать.

– Как-никак, это город Казановы, – подмигнул он ей.

Снова на улицу они вышли поздно вечером, когда почти стемнело. В тёмной безлюдной Венеции чувствовалось что-то пугающее. В домах лишь изредка горел свет, а из звуков был слышен только плеск волн в каналах.

– Как ты думаешь, насколько оправданы все эти опасения по поводу постепенного ухода города под воду? – спросила Аня.

– Ночью это начинает немного тревожить?

– Да, именно, – тихо рассмеялась она.

– Кажется, что сейчас мы одни бродим здесь, будто тени, и никто не придёт на помощь, если мостовая обрушится вниз. Но мы же знаем, что этого не произойдёт, – он взял Аню за руку.

– В путешествиях всегда появляются новые переживания, ты забываешь о своих повседневных проблемах, не правда ли?

– Поэтому люди в них и отправляются. Они получают оправдание в виде физической невозможности решить свои домашние проблемы, будучи за тысячи километров от дома.

– Как цинично.

– О нет. Но часто сложно найти грань между цинизмом и правдой жизни.

– Правда жизни обычно выражается куда более простыми словами. А ещё за многие века люди придумали для неё пословицы, поговорки и всё такое.

– Порою скучные до безобразия.

– Я знаю, тебя бесит то, что простые истины настолько неоспоримы, – улыбнулась Аня.

Сергей слегка усмехнулся и признал её правоту. Они пошли обратно к отелю, опасаясь окончательно заблудиться в ночном городе. По пути они встретили лишь пожилую пару итальянцев, сидящих у входа в дом и обсуждающих что-то за сигаретой.

В течение следующего дня они тщательно избегали туристических мест, ради этого даже добравшись на вапоретто до Джудекки. По сравнению с противоположным берегом, там было тихо и спокойно. Проблема состояла только в том, что и смотреть там было особо нечего, но зато Сергей и Аня нашли место на ступеньках у воды и наблюдали за проплывающими мимо кораблями, поедая мороженое.

– Вот, что портит атмосферу Венеции, – сказал Сергей, показывая рукой на проплывающий мимо огромный круизный лайнер. – Между прочим, от сильных волн при проходе таких кораблей страдают и сами дома.

– Казалось бы, в этих кораблях нет ничего плохого, но тут они настолько не вписываются в окружение, что пора бы им запретить заходить в порт города.

– Ты что, тогда туристам с лайнера будет жутко неудобно добираться до города, бедняжки, – произнёс Сергей с нескрываемым сарказмом.

– Не забывай, что мы тут такие же туристы, по крайней мере, в глазах горожан.

Сергей призадумался.

– Удивительно, как комфортно порой ощущаешь себя в чужом городе, даже забываешь, что ты лишь приехал на несколько дней. И напротив, в знакомых местах я иногда совершенно не в своей тарелке.

– Это зависит от настроения?

– Во многом скорее от людей, которые рядом. Я бы лучше сидел в богом забытом глухом городке с тобой, чем вот здесь один. К счастью, такой выбор передо мной не стоит.

Аня прижалась к Сергею, тепло его обняв.

– Я действительно люблю тебя, – сказала она.

– А я тебя. Ты же знаешь.

Ближе к вечеру они отправились на традиционную прогулку по каналам на гондоле. Сергей расслаблено сидел, оглядываясь по сторонам и лишь изредка делал фотографии.

– Знаешь, какая у меня заветная мечта? – спросил он Аню после того, как они сошли на берег. – Вот так вот ездить с тобой по городам, гулять, смотреть на мир. Созерцать то, что вокруг, не торопясь и не беспокоясь ни о чём.

– Идеальный туристический взгляд на жизнь.

– Скажи мне, что я ещё не растерял все свои взгляды, – немного печально сказал Сергей.

– Ты не был обязан всегда оставаться мрачным и немного депрессивным человеком, каким я тебя встретила. Сейчас мы оба счастливее, чем тогда, разве не так?

– Да, конечно, – он улыбнулся и нежно поцеловал её.

Они потихоньку добрались до отеля, решив пойти гулять на следующее утро. Поужинали там же, затем легли спать, несмотря на то, что солнце ещё даже не зашло. Возможно из-за этого Сергей не мог уснуть ещё целый час, ворочаясь с боку на бок. Он почему-то снова вспомнил слова отца той девушки в больнице, совет прожить жизнь с какой-то целью. «А ведь сейчас я определённо к этому не стремлюсь. Но, может быть, сейчас и он бы уже не дал мне такой совет. Я надеюсь, мы бы теперь больше поняли друг друга». С этими мыслями он и заснул.

Когда они с Аней вышли на улицу, было уже довольно светло, но солнце ещё не появилось над горизонтом. В воздухе стояла приятная утренняя прохлада, впервые в Венеции они в полной мере ощутили морскую свежесть, разносимую ветром по улицам. На этот раз они шли быстрее, чем обычно, но наслаждались тишиной спящего города. На мосту Риальто они постояли, смотря на тихие воды Гранд-канала, отдыхающего от дневной вереницы лодок и катеров. Где-то на востоке, за крышами домов, уже взошло солнце. Сергей и Аня пошли в самый центр города, на площадь Сан-Марко, столь немноголюдную в этот утренний час. Город если и просыпался, то делал это размеренно и не спеша, всё ещё находясь во власти ночи. Солнце лишь слегка касалось крыш домов. Сергей взял с собой фотоаппарат и попытался заснять всё то спокойствие и невозмутимость безлюдной утренней Венеции. Они прошли до конца площади, свернули направо к набережной. Неподалёку от двух колонн Аня остановила Сергея.

В эту минуту им не нужны были слова, чтобы понимать друг друга. Они легли на холодную плитку площади, устремив взгляды в небо. Где-то у их ног билась вода, солнце медленно поднималось над городом. В эту минуту им принадлежал весь мир. А они принадлежали ему.

Конец.